Я поднял руку, прерывая бесконечный поток льющейся на меня бесцеремонности, и в зале воцарилась полная тишина. Все ждали моего ответа, даже вспышки фотокамер на несколько секунд прекратились.
- Вначале я не собирался отвечать на вопросы личного характера, но все-таки решил сказать для прессы несколько слов. Моя семья замечательная, и если бы не поддержка моих супругов, то я никогда не добился бы своих нынешних успехов. Спасибо всем за внимание, пресс-коференция окончена, господа журналисты!
Из зала на меня ошеломленно смотрели две пары хорошо знакомых глаз: восхищенные - Клеменса, и полные скрытой неприязни и зависти - Эрхарда. Я постарался не акцентировать на них свое внимание, тем более, что вслед за этим началась торжественная церемония вручения диплома, которую взял на себя сам министр образования.
Крепко пожав мне руку, он прикрепил на лацкан пиджака овальный значок высшего образования и сказал краткую речь, после чего на сцену кучей полезли поздравляющие, но первыми были члены моей "счастливой" шведской семейки. Клеменс вручил мне огромный букет каких-то местных цветов, названия которых я не знал, и повернулся лицом к репортерам, позируя для парадной фотографии. Мне ничего не оставалось, как участвовать в этой игре и лучезарно улыбаться, чувствуя на своем плече его руку. Хорошо еще, что цветы оказались довольно вонючие, они отвлекали меня от дразнящего ноздри запаха супруга, а иначе я бы, наверно, не выдержал и начал активно от него отстраняться на глазах у многочисленной любопытной публики.
Назавтра все столичные газеты вышли с нашей фотографией на первой полосе. Клеменс крепко обнимал меня за плечи, а я как-то ошалело пялился в камеру, загораживаясь огромным букетом красных цветов, и чуть в стороне, по другую руку от Клеми, стоял Эрхард, улыбаясь вымученной фальшивой улыбкой...
***
Вечером того же дня Клеменс снова заявился ко мне с визитом.
- Надо отметить, - просто объяснил он, вынимая из сумки высокую красивую бутыль чего-то непонятного. - Знаю, знаю, не смотри на меня так осуждающе, это не алкоголь. Редкий напиток из трав твоей родины, наверняка ты пробовал его неоднократно. Очень полезен беременным омегам, так мне сказал торговый агент, но выпуск его ограничен, так что мне очень повезло, что одна бутылка этого кладезя витаминов все же нашлась в нашей столице!
"Юрген, что за отраву он принес? - мысленно обратился я к своей второй личности. - Из ваших же краев, ты должен знать". Он словно услышал и поделился информацией, потому что к тому моменту, когда Клеменс разлил по бокалам приятно пахнущую зеленоватую жидкость, я уже знал, что она собой представляет. "Юлланий" - очень дорогой бальзам, доступный лишь богатым людям. Мой отец всегда имел в запасе несколько бутылей, но даже мы с братьями пили его довольно редко.
- Спасибо, - отпив пару глотков, я вдруг ясно осознал, как сильно соскучился за время жизни в столице по этому вкусу. - Мне так не хватало нашего южного бальзама!
- Я рад, что хоть чем-то тебе угодил! - расцвел в улыбке супруг. - Ты молодец, я горжусь тобой. Но почему ты решил сдать экзамены только теперь? Я даже не знал, что ты учился финансам...
Я млел от удовольствия, почти не слушая его, - у "юллания" оказался удивительный вкус, который усиливался постепенно, ошеломляя и очаровывая неповторимым набором приятнейших ощущений на языке. Он стоил тех денег, которые платили за него состоятельные люди, - попробовав раз, бальзама захочешь еще, словно наркотика.
В голове немного шумело, - лишенный градусов, напиток опьянял вкусом, давая легкий эффект расслабленности. Я улыбнулся, впервые глядя на Клеми без ненависти, а может, это дружище Юрген прорвался сквозь разум землянина под действием знакомого снадобья? Мне стало легко и приятно, и я не подумал противиться, когда альфа приблизился ко мне, снова вознамерившись положить на живот свою руку...
- Юрген... - взволнованный шепот, и я поплыл ему навстречу, как заколдованный. Он уже близко, совсем рядом, я чувствовал его невероятно соблазнительный запах. Он манил меня и лишал рассудка, хотелось утонуть в нем, растаять, забыть об обидах. Ресницы мои поползли вниз, и сердце взволнованно бухнуло, захлебнувшись в желании ...
- Клеменс... - голос не слушался, но я даже не пытался скрыть охватившего меня чувственного волнения. - Клеменс, пожалуйста...
О чем я умолял его? Может, обнять? Или коснуться губами? Я не успел осознать, чего именно жажду, потому что в эту секунду мое тело дрогнуло от первого мягкого удара откуда-то изнутри. Я замер и выпрямился, изумленно прислушиваясь к себе, рука остановилась и нерешительно повисла на полпути к большой ладони альфы. Нет, показалось, мне, наверно, просто показалось... О, вот же снова! Я неподвижно сидел, прислушиваясь к себе, и почти не дышал, ощущая то, чему был не в силах поверить!
- Юрген, ты побледнел. Что-то случилось? - испуганно допытывался Клеменс. - Тебе стало плохо из-за напитка? Скажи, чем помочь? Ты посиди, я сейчас позвоню врачевателю. Ты посиди, хорошо?
- Клеменс, он... шевельнулся!! Вот снова... и снова. Послушай...
- Что? Шевельнулся? - его шепот поверг меня в трепет. Теплая рука бережно легла на живот и замерла в ожидании. Толчок повторился, альфа поднял ко мне лицо, потом, как и неделю назад, опустился передо мной на колени, чуть приподнял вверх легкую ткань домашней рубашки и нежно прижался к животу губами. Поцелуй пришелся куда-то в область пупка, растекаясь теплом по всему телу, и я неподвижно сидел, запутывая пальцы в его волосах, не в силах противиться этому первому в моей здешней жизни моменту истины...
Глава 14
Юрген фил Ллоуд
- Мой господин, пора вставать! - Лау деликатно потряс меня за плечо, что делал в тех редких случаях, когда другие способы пробуждения на меня не действовали.
- Да-да, сейчас, - голос слуги пробился, наконец, до моего сознания. Открыв глаза, я обнаружил себя в собственной постели, но без привычной пижамы, а только в белье. - Как я попал сюда? Не помню, чтобы ложился... Вы с Претом принесли меня наверх?